Протокол, соответствующий сегодняшнему политическому, административному, общественному и финансовому положению Гаджи Махачева, как бы освобождает любого из его друзей и знакомых от необходимости даже задумываться о его пройденном жизненном пути, о корнях и истоках, о перипитиях судьбы, о метаморфозах...
К юбилею простительно бы было произнести сколь правильные, столь и приличествующие случаю поздравительные слова, пожелать ему всяческих благ и долгие лета. Но именно этого и не хочется...
Первая на то причина - Гаджи Махачев не укладывается в простую схему: родился там-то, окончил школу, поступил в вуз, отслужил, начал работать там-то, стал тем-то, 19 марта 2001 года ему исполняется 50...
Вторая причина: даже среди тех, кто в форсажном порыве появился на общественно-политическом небоскребе Дагестана в начале 90-х сделал головокружительную карьеру и обрел огромный потенциал влияния на людей, Гаджи Махачев выделяется.
Можно долго говорить о каких-то случайностях, о стечении неких обстоятельств, которые оказались весьма кстати Гаджи Махачеву. Но правда заключается в том, что он, носитель неординарных, порой противоречивых качеств, оказался востребованным, он занял нишу - вакансию, образовавшуюся на разломе эпох.
Многие люди тогда растерялись, их одолевали сомнения, разочарования, ее рафинированная интеллигенция ушла в себя, не была способна к каким-либо предложениям обществу.
В этой обстановке на арене появилась группа очень динамичных, жестких в оценках и скорых на радикальные решения сорока - и около того летних мужчин.
Недостаток академического образования, атрибутивной культуры и респектабельности они компенсировали включением в свои команды интеллектуалов с докторскими степенями. Дальнейшие события показали, что это было разумно и целесообразно. Однако некоторым из этнополитических лидеров, впавшим в состояние эйфории и блаженства, не хватило благоразумия и прозорливости сохранить этот сбалансированный тандем слова и дела. Амбициозность, самочинность, авторитаризм, неуемная жажда большой власти стали в них доминировать. Они не ведали, что это смертельно опасно...
Преимущество Гаджи Махачева перед ними мне видится и в том, что он не отдалил от себя ни одного интеллектуала, а напротив, умножил их число. В этой связи вполне уместно говорить как о дипломатических способностях Гаджи Махачева, так и о его предусмотрительности, способности обходить слишком крутые повороты и упреждать нежелательное развитие событий.
Признавая ощутимую степень благотворного влияния соратников-интеллектуалов, нельзя затушевывать сильные личностные, харизматические качества самого Гаджи Нухиевича (в противном случае он предстал бы перед читателем слабовольной марионеткой в чьих-то руках). Именно благодаря упорной работе над собой, стремлению избавиться от уязвимых обретений молодости, и не в последнюю очередь, прирожденной смекалистости и практичному уму, ему удалось стать видной фигурой политического и делового истеблишмента России и Дагестана.